Женщин с этим именем раньше отказывались крестить

«Нет, нет и ещё раз нет!» — отвечала Церковь на всякие просьбы назвать девочку этим именем. Почти 140 лет понадобилось, чтобы ситуация изменилась. Это сейчас для нас имя обычное, даже привычное, а век назад оно было в диковинку. Да и Церковь запрещала так нарекать ребёнка, а конфликтов с духовенством не хотелось.

Говорят, был всего один случай, когда Церковь пошла на уступки. Комендант Петропавловской крепости очень хотел назвать дочь этим именем, тем более что дядя девочки командовал крейсером с таким же названием. И Святейший Синод сделал исключение. Должность коменданта Петропавловки была престижной, де-факто его считали третьим лицом Российской империи. Но правда ли девочку крестили этим именем или нет, мы никогда не узнаем. Такое нарушение не должно было оставить документальных следов.

С происхождением имени связано много легенд. Уж очень оно похоже на имя, имеющее древнеславянскую или древнерусскую природу. Однако исследования показывают, что имя — выдумка малоизвестного писателя А. Х. Востокова. Мне вообще иногда кажется, что женское имя его и прославило: чаще всего мы упоминаем Востокова, когда обсуждаем эту тему.

Имя появилось на свет в 1802 году, когда Востоков написал балладу, в которой так назвал главную героиню. Примечательно, что баллада какого-либо значимого влияния на русскую культуру не оказала, поэтому об изобретении Востокова чуть не забыли. Едва не приписали выдумку другому — поэту Василию Жуковскому, поскольку его произведение было более популярным.

А Жуковский был тот ещё новатор в сфере женских имён! С его лёгкой руки вторую жизнь получило не только то имя, о котором мы говорим. В 1808 году он переложил на русский язык культовую балладу немецкого поэта Бюргера, в оригинале носившую название «Ленора». Только в русской интерпретации баллада получила имя «Людмила».

В отличие от имени, запрещённого Церковью, Людмила всё-таки имела славянское происхождение. Но им до XIX века в России не пользовались. Литературное детище Жуковского изменило эту традицию: девочек всё чаще стали нарекать Людмилами, и к середине XX века популярность имени достигла своего пика. Не исключено, что решение Василия Андреевича повлияло и на выбор имени для главной героини Александром Пушкиным. Поэтому поэма называется «Руслан и Людмила».

Но вернёмся к балладе Жуковского, которая получила широкое признание и сделала модным запрещённое имя. Поэт посвятил её своей крестнице и племяннице и преподнёс в качестве свадебного подарка. Из-за чего в близком кругу Александру Воейкову называли именем заглавной героини баллады. Так Александра, пусть и неофициально, стала первой реальной носительницей имени.

Но баллада балладой, а русский именослов был непоколебим. В XIX веке список разрешённых собственных имён представлял собой закрытую систему, куда ни одно новаторское изобретение не прошмыгнёт. На его изменение требовалось разрешение Русской православной церкви. А Церковь свой положительный ответ по этому поводу не давала. Нет имени в святцах? Давайте подберём другое.

Звучит неожиданно, но даже имена Игорь и Олег, имеющие отношение к истории Руси, не сразу были признаны Церковью. Потому что их носители были канонизированы под другими именами. А тут — девочки вообще с вымышленным именем. Назвал бы Жуковский героиню Ольгой, как и хотел с самого начала, проблем бы не было, ведь имя широко использовалось на практике. Но нет же, вспомнил Востокова.

Родители дочерей продолжали осаду Святейшего Синода. На что Синод, вооружившись терпением, всякий раз отвечал:

«Православным имена должны быть даваемы исключительно в честь святых православной церкви, и строго воспрещается давать имена римско-католические, протестантские и прочие».

или:

«Святейший Синод не нашёл оснований к удовлетворению означенных ходатайств, так как имени в православных святцах нет».

Зелёный свет имя получило только после Октябрьской революции. Церковь отделили от государства и забрали у неё право регистрации рождения и наречения именем. Теперь для этих целей появились загсы. Как хочешь, так и называй ребёнка, сверяться со списком православных святых перестало быть обязательным.

Перемены в жизни всколыхнули интерес людей к имени, все надеялись на светлое будущее для своих детей. Поэтому многие представители партийной элиты называли им дочерей, даже Сталин поддержал эту идею, назвав так в 1926 году своего третьего ребёнка.

А в 1943 году имя наконец было признано Русской православной церковью. Святейший Синод установил тождественность имени Светлана именам двух святых — Фотинии Палестинской и Фотины Самарянины. Впервые за 140 лет женщины с именем Светлана могли праздновать именины на законных основаниях. Больше это имя в список запрещённых не входило.