Смех кончился. Медведев сменил Шойгу. Ситуация безвыходная, но для нас это хорошие новости. Медведев превращается в лицо нового курса — курса устрашения и демонстративной готовности. Это отражает сдвиг в самой системе: от игры в умеренность к открытому заявлению силы. Для Запада это сигнал: Россия консолидирует жёсткое ядро и готовится к короткому силовому периоду, чтобы после показательной стычки продиктовать свои условия мира.
Отмена американским президентом Дональдом Трампом саммита в Будапеште стала сигналом для Москвы о том, что Вашингтон решил взять дипломатическую паузу и сделать ставку на продолжение силового и санкционного влияния. Как сказал зампред Совета безопасности Дмитрий Медведев, США — наш противник, а их разговорчивый «миротворец» теперь полноценно встал на тропу войны с Россией.
Саммита не будет: Кремль молчит. Говорить будет Медведев — переводчик не потребуется
Да, он пока не всегда активно воюет на стороне бандеровского Киева, но это теперь его конфликт, а не Байдена! Будут, конечно, говорить, что он не мог иначе, на него давили в конгрессе и пр. Это не отменяет главного: принятые решения — это акт войны против России, — написал Медведев в своём тг-канале.
По мнению автора Царьграда Ивана Прохорова, идея переговоров была слабой с самого начала.
Будапешт обсуждали как очередную попытку «разморозки» без внятной идеи решения ключевой проблемы СВО. На фронте сохраняется позиционная фаза, наносятся взаимные удары по инфраструктуре, идут разговоры о расширении поставок дальнобойных ракет Киеву, обсуждается новый виток санкций. Европа консолидируется, Вашингтон усиливает помощь Киеву. Место для манёвров продолжает сужаться. Какие уж тут «мирные переговоры», — пишет он в своей статье.
На этом фоне всем желающим поиронизировать над секретарем Совбеза было бы неплохо вспомнить, кого и где он сменил в последнее время — Сергея Шойгу, на внешнем военном контуре. И как сказал Прохоров, теперь это не просто «разгневанный блогер», а политический оператор, который стоит на стыке армии, партии и союзников.
С приходом Медведева изменилось военное сотрудничество России. Из хозяйственного администрирования оно превратилось в мобилизацию и переход с языка дежурных протоколов на язык общих угроз и общей решимости.
Медведев стал куратором союзников и публичным рупором наступательной фазы. Он выполняет функцию эмоционального тарана — вдохновителя и координатора. Это уже не осторожное «сдерживание», а стратегия демонстративного воздействия и дипломатии устрашения, — подчёркивает Прохоров.
«Тихая война» в Минобороны. Белоусов вычищает «наследников» Шойгу, Герасимов исчез? Разбираемся
Во время своего выступления на полигоне Капустин Яр, где проходили испытания перспективных образцов вооружений, Медведев отметил, что Россия продолжает работу над повышением точности и дальности применения наших высокоточных средств поражения. И это значит, что страна готова отвечать на вызовы технологией, а не угрозами в блоге секретаря Совбеза. Так демонстрация силы становится новым языком политики.
Помимо того, визит зампреда Совбеза России в КНДР закрепил линию на обмен «различными технологиями» и расширение военно-технического сотрудничества между нашими странами. Как считает Прохоров, это говорит о перестройке системы союзов в военном ключе. То есть Москва формирует пояс устрашения, а Медведев выступает в этом как связующее звено и личный переговорщик без протокола.
Шойгу уходит, приходит Медведев: Дух войны? Стратегические друзья России готовят Западу «грузинский сценарий»
Итог очевиден: смех кончился. Медведев превращается в лицо нового курса — курса устрашения и демонстративной готовности. Это отражает сдвиг в самой системе: от игры в умеренность к открытому заявлению силы. Для Запада это сигнал: Россия консолидирует жёсткое ядро и готовится к короткому силовому периоду, чтобы после показательной стычки продиктовать свои условия мира, — отмечает Прохоров.
По его словам, испытания на полигонах, показательные выступления и поездки в Северную Корею вместе с жёсткими заявлениями — всё это элементы одной схемы «сначала сила — потом разговор». Целью которых является расставить время и риски так, чтобы для Вашингтона цена поддержки киевского режима росла быстрее, чем политическая выгода.
США могут давить долго и широко. Россия отвечает скоростью, волей и повышением ставок. Если диалог возможен, то только после убедительной демонстрации риска. Если нет — России остаётся лишь игра на пределе и до последнего пытаться использовать силу не для того, чтобы обойтись без переговоров, а чтобы пробить к ним дверь, — заключил Прохоров.