Роковая опасность: Михалков расставил акценты в «чувствительной истории» с боеприпасами для СВО

Режиссёр Никита Михалков всего в нескольких фразах, не вставая ни на чью сторону, обрисовал ёмко и точно, в чём заключается опасность "чувствительной истории", связанной с поставкой боеприпасов для СВО.

Тему разгоревшегося между основателем ЧВК «Вагнер» Евгением Пригожиным и Минобороны России скандала, вызванного нехваткой боеприпасов, который ранее выплеснулся в интернет, затронул в новом выпуске своей авторской программы «Бесогон» режиссёр Никита Михалков. Никаких имён названо не было, но сразу стало понятно, о какой именно «чувствительной истории», как назвал этот конфликт Михалков, идёт речь.

Режиссёр сразу сделал оговорку, что не считает себя вправе определять, кто прав, кто виноват, как должны были поступить, почему так, а не эдак, но привёл в пример личный опыт.

Я служил на Дальнем Востоке в Военно-морском флоте. И даже в мирное время, могу вам сказать, что бывала масса всяких проблем. Недовезли чего-то, недоукомплектовали, запоздали с завозом хлеба… Масса всяких проблем, которые были, и с которыми я лично сталкивался, как и все мои однокашники, — рассказал Михалков. — А когда дело касается полевых условий, распутицы, мороза, недоговорённости, бюрократии, это в сто крат более болезненно — с одной стороны и более естественно — с другой стороны. Потому что события ткутся вот сейчас, в эту секунду, сегодня.

Режиссёр подчеркнул, что, конечно же, «всё это должно устраняться» и «за нерадивость нужно наказывать». Однако дело в другом — в ситуации в целом, которая может оказаться роковой для России.

Тут дело в том, что, когда в отношения между командованием, личным составом, командованием на местах и гражданским населением вбивается клин, тем более когда в этих отношениях начинают принимать участие люди, пострадавшие уже от специальной военной операции (у кого-то кто-то погиб, кто-то ранен, кто-то инвалид), когда это замешано на личном горе, на личном интересе, на личной обиде, это превращается в очень взрывоопасную ситуацию, — предостерёг Никита Михалков. — Но даже не это важно. Потому что мне кажется, что ещё важней то, что у человека гражданского возникает ощущение, что он может влиять. Что он может давать советы, что он знает, как должно быть. Он видит виноватых, он их определяет. А при огромной власти интернета, и возможности интернета, и анонимности интернета, это приобретает волну, похожую на цунами. Она перестаёт быть управляемой. Одна ложь подгоняет другую. Одна боль подгоняет другую. Одно обвинение подгоняет другое.

Режиссёр заострил внимание на том, что «должна быть внутренняя консолидация между теми, кто командует, и теми, кем командуют, без того, чтобы гражданское общество получило ощущение, что оно может влиять на военные действия».

Помогать тыл обязан. Но вмешиваться, на мой взгляд, нет, — бескомпромиссно заявил Михалков. — А чем это опасно? Это опасно тем, что говорит начальник Главного управления разведки Министерства обороны Украины Кирилл Буданов. А говорит он вот что: «Чем больше будет ссор и серьёзных конфликтов у них внутри системы, тем быстрее придёт наша победа». То есть, другими словами, чем больший раскол внесён в общество, тем проще им управлять.