«Мы могли победить их уже дважды»: Ветеран ЧВК «Вагнер» рассказал правду о спецоперации

Дроны над головами русских ополченцев летают, как голуби над элеватором. В радиоперехватах редко услышишь украинскую речь. Миномёты долбят прямой наводкой по мирному населению. В бою порой непонятно, где свои, а где чужие. С какой мотивацией воюют контрактники и каковы шансы на нашу победу? Об этом боец с тридцатилетним стажем рассказал в интервью корреспонденту Царьграда.

Дмитрию 50 лет, о его богатом опыте командировок в горячие точки говорят шрамы на лице и особый взгляд: суровый и грустный одновременно. Бойцы, вернувшиеся «из-за ленточки», не любят общаться с журналистами. Но для своего одноклассника, корреспондента Царьграда, наш герой сделал исключение.

– В какой точке было твоё последнее боевое задание?

– Крайнее (поправляет – прим. ред.). Был в Луганске, там наш ППД – постоянный пункт дислокации. Работать ездили в сторону Сватово. Каждая боевая задача длится пять-шесть дней. В эти дни живём в военно-полевых условиях. Это может быть лес, здание, да что угодно. Потом возвращаемся на отдых в ППД…

Срочную службу Дмитрий проходил в Морфлоте в начале девяностых. После работал в органах МВД. В нулевых было несколько командировок в Чечню. Потом была Русская весна в Донбассе, Сирия…

– В Сирии я оказался в 2017 году в составе ЧВК «Вагнер». Уже на вторую неделю был тяжело ранен: осколками всего изрешетило так, что только одна рука была не задетой. Но восстановился и вернулся обратно, к своим боевым товарищам на помощь.

– «Вагнер» известен сейчас во всём мире. Есть разница между этой частной компанией и другими?

– Ну как сказать… Сейчас у меня контракт с ЧВК, в котором воюют ветераны, в основном из того же «Вагнера». Скажу, что в «Вагнере» условия жёстче: получил приказ – умри, но сделай любой ценой. Никаких поблажек.

– Каким тебе запомнился Донбасс 2014 года?

– Тогда я, исполненный патриотизма, в составе ополченцев попал к Алексею Мозговому в бригаду «Призрак». Нам ничего там не платили. Мы за свой счёт приехали и за свой счёт уехали. Обмундирование сами покупали, нам только оружие выдали. Донбасс полыхал, там была полнейшая анархия: ополченцы, добровольцы плюс украинские банды вооружённых мародёров. Кто-то грабит, кто-то воюет. Наверное, так же здесь было после революции 1917 года. Сейчас на этих территориях, конечно, порядок навели.

– Частичная мобилизация была нужна?

– Однозначно! Одной контрактной армией было воевать тяжело. Полдела – занять территорию, а ещё ведь надо её удержать. Для этого нужны люди. Сейчас мобилизованные приезжают уже подготовленные. С их помощью удалось выровнять ситуацию на линии фронта.

– Приходилось общаться с местным населением? Как относятся к вам?

– Общались. На освобождённых территориях люди сильно напуганы, поэтому ведут себя осторожно, но доброжелательно. С цветами не встречают, но в целом всё нормально. А в Луганске-то давно уже всё нормально, там уже Россия, мы там свои.

– Что мешает нам быстро победить?

– В нашем подразделении всё хорошо, но знаю, что в целом не везде хватает тех же дронов. Бывают проблемы во взаимодействии с другими частями, порой ты не знаешь, кто справа, кто слева, противник или свои.

– Глава Высшего совета Союза добровольцев Донбасса Константин Малофеев обратился к Владимиру Путину с призывом объединить все разрозненные сегодня батальоны и отряды добровольцев в единый кулак.

– Это необходимо. Этих отрядов немало. Это высокоидейные ребята. Среди них есть добровольцы, которые едут от Минобороны через военкомат, а есть те, кто просто сам приехал в Донбасс. Это те, кто не приемлет компромиссов, не хочет оставаться безучастным. И это серьёзная живая сила.

– И последнее: каковы твои прогнозы относительно спецоперации?

– Мы победим. В этом нет сомнений. Может быть, понадобится год-два, но мы доведём дело до конца. Вернём наши территории и с цветами вернемся домой. Не мы начали эту войну. Но Победа будет за нами!